- Через милю будет поворот направо, а дальше еще десять миль по грунтовке и мы у складов, - произнес Ник, сверяясь с картой.
Роб усмехнулся.
- Хватит считать меня идиотом, я помню дорогу. Мы вчера ее весь вечер обсуждали, так что она мне даже снилась, - огрызнулся он, покосился на сидящего сзади Фредерика и пошутил. – И как ты после прошлого раза? До сих пор трясет?
Роб вообще был любителем поговорить, но иногда его разговоры были не к месту, как, например, сейчас. Вряд ли стоило вспоминать случившееся во время прошлой вылазки накануне новой.
- Смотри на дорогу, - одернул его Ник, – иначе нас всех трясти будет на этих буераках.
Проселочная дорога, на которой местами еще сохранилась грязь и лужи после недавних дождей, была трудно проходимой даже для джипов, но о том, чтобы воспользоваться шоссе не могло быть и речи. Почти все города в этих краях в последний год были «зачищены» демонами, а потому ни заезжать, ни приближаться к ним не следовало. Местное население либо погибло, либо стало одержимым. Некоторых удалось спасти, забрав в Байерс.
Из-за этого население города увеличилось чуть ли не в два с половиной раза. И теперь им не хватало много чего: и жилья, и медикаментов, и продовольствия.
С последним стало особенно плохо после того, как их вылазка к продуктовому заводу Гринсберга закончилась провалом. В городе их ждали, встретили на окраине, даже не дав подобраться к предприятию. Им чудом удалось уйти, потеряв лишь двоих убитыми. Именно на тот случай и намекал Роб, говоря о «тряске».
Наверно, их всех тогда трясло от пережитого, когда они вырвались. Ника так точно. Ему давно уже не было настолько страшно. Пожалуй, с тех самых пор, когда он впервые столкнулся с демонами, одержавшими их соседей и пришедшими за их семьей. Родители умерли первыми - их просто прижали к стене и перерезали горло. С Ником и его сестрой демоны решили позабавиться. Как они тогда сказали: «охотник должен чувствовать, как умирает». Правда, кто такие охотники, Ник тогда еще не знал, но демонов это и не интересовало. А потому О’Мэлли до сих пор помнил то, чувство, когда тебя изнутри режут невидимым ножом, и помнил вкус собственной крови во рту вкупе с невозможностью закричать от боли, потому что чужая воля не дает открыть тебе рот.
А затем были незнакомый человек, ворвавшийся в дом, и был экзорцизм, ставший спасением от пытки. Так Ник познакомился с охотниками. Вернее, с одним охотником - его звали Джим Харрисон. Фактически, он заменил им с сестрой родителей. Долгие годы они переезжали вместе с ним с места на место, пока, наконец, судьба не привела их в Канзас…
Ник мотнул головой, гоня прочь воспоминания, которые были совершенно некстати в данной ситуации, и обернулся к Фредерику.
Парень присоединился к их команде лишь перед поездкой в Гринсберг, а потому смело мог считаться новичком. И, как любой новичок, он нуждался в моральной поддержке.
- На этот раз все будет нормально, - произнес О’Мэлли. - Хатчинсон пустует уже давно, а значит, черноглазых там быть не должно. Там были соляные шахты, а потому они «зачистили» город еще в конце девяностых. Шахты уничтожили, но на складах соль все еще должна оставаться. К тому же, там хранилась и продукция с тамошних пищевых предприятий. Если повезет, мы раздобудем не только соль, но и продукты.
Впрочем, тут еще вопрос, что важнее. Запасы соли таяли стремительно. А ведь от нее зависела не только сытость их желудков, но и гораздо большее – их собственные жизни.
Джип подскочил на очередном буераке, но на этот раз скачок был гораздо сильнее, чем все прежние. Ника, так и не успевшего обернуться, швырнуло вперед и приложило плечом о приборную панель. На пол с грохотом посыпалось содержимое бардачка, открывшегося при ударе.
- Проклятье, - простонал охотник, хватаясь за ушибленное плечо.
Возникало ощущение, что Роб резко нажал на тормоза, увидев преграду впереди.
- Какого черта?!
