Мать никогда не успокоится. Она будет снова и снова возвращаться к жизни, чтобы убить тех монстров, что сама же и создала. Она никогда не пыталась убить своих детей, ее целью были именно чудовища ночи, что давно поселились в их разуме, сердцах, душах. Когда говорят о душах, что не нашли покой, я сразу думаю именно о ней. Женщине, что подарила нам жизнь, подарила нам друзей на всю жизнь, подарила нам врагов на всю жизнь и подарила нам проклятие.
Каждый раз, когда Эстер строила планы по уничтожению монстров, она возвращала меня к жизни. Был ли я удивлен на этот раз, когда очнулся в городе, в котором все началось? Это было предсказуемо. От части. К сожалению, я пропустил тот момент, когда мои любимые братья избавились от матушки в очередной раз. Я был, так сказать, занят. Но я был уверен в том, что она не сможет вернуться к жизни. Но вот она, стоит передо мной в новом теле и довольно улыбается.
- Что ты задумала на этот раз, мама? - Я стряхнул невидимые пылинки со своего плеча, оглядывая новый дом своей матери. Она не боялась привлечь к себе внимание, ведь Мистик Фоллс был той еще богом забытой дырой, в которую сползались сверхъестественные существа. Здесь мало кого можно было удивить новоявленной ведьмой, или парочкой вампиров, что проезжали мимо и решили задержаться на уикенд.
- У меня есть новый план, - хитро улыбнувшись, женщина прошла по комнате, открывая небольшую комнатку, дверь в которую я сразу и не приметил. В комнате лежала незнакомая мне девушка. По правде говоря, мне не хотелось выяснять, что задумала прародительница, но если это касается нашей семьи, то касается и меня. Легкий кивок в сторону незнакомки, Эстер понимает, что я готов выслушать ее план. - Это Надя. Я вернула ее к жизни, потому что нашла того, кто станет погибелью для твоих братьев и сестры. Она была условием сделки. - Эстер прикрыла комнату, закрывая девушку от моего взгляда. Признаться, я так ничего и не понимал. Пытаясь разобраться в ситуации, я поинтересовался, как ей удалось вернуть меня к жизни. Какого же было мое удивление, что она почти ничего не делала. Кто-то в Новом Орлеане воскресил Кола, и это дало матери возможность вытащить из небытия и меня. Я был доволен тем, что у Эстер получилось воскресить меня ведьмаком. Иначе, лучше бы я умер, если бы стал вампиром. Снова.
В то время, как Эстер продолжала работать над ритуалом по созданию идеального оружия против Древних, я должен был связаться с братьями. Все, что я должен был сделать - заманить их в Мистик Фоллс и не выдать своей личности. Письмо было подписано именем Мэтта Донована - единственного, кого я запомнил в этом городе. Этот мальчишка убил меня однажды. В письме лишь пара строк о том, что их с нетерпением ждут на грандиозном событии. Еще самому бы узнать, что это будет. Отправив послание, я отправился на поиски матери. Я наблюдал со стороны, как она проводила тот же ритуал, каким, пожалуй, был воскрешен мой младший братец. Девушка, что теперь лежала на алтаре, была точной копией той, что стала ингредиентом для создания монстров более тысячи лет назад. - Кто она? - Я вышел из тени на свет, приближаясь к матери и ее "оружию", пока что мирно лежащему на холодном камне. - Это сейчас не так важно, но теперь ты должен защищать ее от всех Майклсонов, что могут приблизиться к ней. - Эстер взглянула на девушку, после чего прошептала какое-то заклинание, возвращая ту в сознание. Их разговор мне было не слышно, но я мог точно сказать, что незнакомке была отведена немалая роль в предстоящем событии. Мать Майклсонов покинула склеп, оставляя меня наедине с незнакомой брюнеткой. Взгляд воскресшей холодный, с каплей страха и ненависти. Так смотрят только те, кому Майклсоны причинили большие страдания. Мне не важно, кем она была и что она сделала, теперь я должен был защищать девушку. Пора было идти. Никто не сомневался, что семейство скоро прибудет в город, а мне еще нужно было подготовиться. Как и всем нам.

Смерть не конец, а только начало. Ее смерть была мучительной, не похожей на все остальные. Кэтрин не стала одной из тех, кто перешел на другую сторону, едва коснувшись ведьмы Беннет. Она хотела. Она надеялась, что встретится там с дочерью, и они вместе смогут найти выход. Но все было против бывшей вампирши. Неизвестный ураган, буквально, утянул девушку в настоящий Ад. Как символично, ведь Деймон обещал с ней встретиться именно там. Катерина прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она была здесь абсолютно одна, и она должна была найти выход. Пирс не была бы собой, если бы перестала бороться даже после смерти. Она хотела вернуться. Вернуться, и доказать всем, что от нее нельзя избавиться, проткнув тело гребаным кинжалом странников. Ее не интересовало, как они вообще его добыли, ее беспокоило лишь то, что сейчас она была заперта в этом месте, без единого шанса на спасение. Долгие месяцы девушка бродила по отвратительному месту. Оно напоминало ей ненавистный город, только разрушенный до неузнаваемости. Петрова хотела бы сама так разрушить башню с часами, с которой не так давно собиралась покончить жизнью, едва поняв, что старость настигала ее слишком быстро. Она остановилась, молча глядя на стрелки часов. Вот все и закончилось.
Она развернулась, когда услышала звук шагов. К ней приближалась женщина, один вид которой заставил Катерину напрячься. Даже здесь она не могла навсегда избавиться от этой семейки, что так или иначе всегда была рядом с ней.  Они убивали, мучили, преследовали, ненавидели, но они всегда оставались теми, чья фамилия заставляла бояться весь сверхъестественный мир. И она точно знала, что эта встреча не кончится ничем хорошим. Она сложила руки на груди и нахмурилась, глядя на то, как мать ее врага оказывается все ближе. Кэтрин не успела проронить и слова, когда Эстер заговорила с ней и предложила сделку. Сделку всей жизни, потому что, она могла вернуться. Для этого всего лишь надо было согласиться. И она соглашается, выставляя свои условия. Она спасает Надю, в то время как становится марионеткой Эстер, которая хочет убить своих детей руками Пирс. И Катерине отнюдь была не против отомстить своему врагу, став его погибелью. Естественно, Эстер не посвятила девушку в свои планы, обещая рассказать ей все позже. И она соглашается, соглашается абсолютно на все, чтобы выбраться, чтобы выжить, чтобы отомстить Никлаусу. Эстер дает ей свое слово, что поможет, и уходит.

Темнота рассеивается перед ее глазами. Все, что она видит вокруг себя - тот склеп, в котором нашло последнее пристанище ее тело, Эстер Майклсон и незнакомого мужчину, который смотрит на нее с недоверием и опаской. Похоже, он тоже не в курсе, что же задумала Первородная ведьма. Эстер приблизилась к девушке, что сидела на холодной каменной плите. Тихий голос ворвался в ее сознание, заставляя поежиться. Теперь она знала, кто этот незнакомец, и это вызывало в ней ненависть. Прежде чем уйти, Эстер пообещала девушке вернуть ее сущность, но потребовала от нее определенную плату. И эта плата полностью устраивала Катерину. Она мечтала о том, как избавляется от человека, что испортил, украл ее жизнь. И сейчас она могла поквитаться. Она спрыгнула с каменной плиты, подходя к Древнему ведьмаку и глядя на него холодным, безразличным взглядом. Ей не надо было говорить о том, что пора идти. Изящно качнув бедрами, она вышла из склепа, прощаясь со своей смертью и возвращаясь в ненавистный город. Кэтрин всегда выживала.

Я молчал. Эстер ушла и до сих пор не вернулась, а разговаривать с незнакомкой хотелось меньше всего. То и дело я чувствовал, как она бросала на меня гневный взгляд. В какую-то минуту я даже порадовался тому, что она всего лишь человек. Иначе, не исключено, что она уже попыталась бы впиться в мое горло, дабы избавиться от охраны. Это было бы нелогично, но, кто думает о логике, когда твоя жизнь полностью зависит от семьи Древних?
В одном я был точно уверен - девушка не так проста, как кажется, иначе бы моя матушка просто не выбрала бы ее. Несколько раз я собирался поговорить с брюнеткой, но каждый раз одергивал себя и возвращался к своим делам. Заклинание, которое я должен был произнести сегодня, было тяжелым и требовалось немало энергии и сил, чтобы все прошло гладко. Мне нужно было сосредоточиться. Мысли о чем-то постороннем были лишними.
Дом, который мать выбрала для торжества пустовал. Он был идеальным местом для того, чтобы устроить показательное представление. Он был идеальным, чтобы стереть его с лица земли. Но это было бы слишком просто. Покинув незнакомку, я отправился бродить по дому. Когда-то здесь жили люди, которые покинули свое жилище, предоставив его в руки злобной Древней ведьмы, единственной целью которой было уничтожение собственных детей. На полу одной из комнат я нашел разорванные листы бумаги, исписанные красивым почерком. Кто-то в этом доме вел дневники. На секунду мне стало интересно, чем жили незнакомцы, но потом я просто плюнул на все и вернулся в ту комнату, где в своем кресле восседала незнакомка. Казалось, что она даже не двигалась с места, пока я отсутствовал. Рядом с ней, на небольшом столе, стоял ящик, в котором лежали пакеты с кровью. Я был осведомлен о том, что девушка когда-то была монстром. Точно таким же, какими были мои братья. Я не был поклонником этой идеи, но это был ее собственный выбор. Это была ее плата за то, что она помогает Эстер. Я может быть и побеспокоился о том, что после смерти Древних умрут все те, кого они обратили, но... Какая мне разница до какой-то незнакомки, только что вернувшейся из мертвых?
Стук двери заставил вздрогнуть. Так, как будто я на самом деле испугался. Мама вернулась домой, захватив с собой где-то гроб. Я нахмурился, глядя на деревянное изделие. Когда-то точно в таких гробах наш брат возил всю свою семью. Глаза брюнетки загорелись опасным огоньком, и она вскочила с кресла, обходя бесценный гроб снова и снова. Кажется, ее забавляла сама мысль о будущем событии. - Нам пора, скоро они будут на месте, - голос Эстер раздался по практически пустой комнате. Всего-то, что надо - вынести гроб во внутренний двор дома, и не дать брюнетке засветиться раньше, чем настанет ее очередь выйти на люди. Захлопнув за собой дверь, я запечатал вход. Они не должны попасть в дом, пока это не станет необходимым. - Что дальше? - Спросил я, глядя на Первородную ведьму, но ответ был очевиден. Теперь мы просто должны были ждать прибытия гостей. Я вернулся в дом, пытаясь скрыть и свое присутствие в этом городе. Это игра Эстер, ей и начинать.

Она сидела в кресле, что выбрала в тот самый момент, когда они вошли в этот дом. Увы, но она прекрасно знала это место, и оно не вызывало у нее ни одной положительной эмоции. Эстер либо ничего не знала о том, какую роль в судьбе девушки сыграл этот дом, либо же она откровенно издевалась, напоминая Катерине, что она полностью в ее власти и зависит от ее желания сохранить вампирше жизнь. С тех пор, как они оказались внутри небольшого особняка, что еще около года назад был пристанищем Древних, она молчала, разглядывая стены и украдкой поглядывая на ящик, что стоял на столе. Любопытство такое любопытство, и стоило еще одному из рода Майклсонов выйти за дверь комнаты, как Кэтрин тут же подскочила с места и откинула крышку злополучного ящика. То, что находилось внутри заставило девушку улыбнуться. Очень предусмотрительно. Похоже, он был осведомлен о том, что она не собирается оставаться простым человеком, а потому подготовил для нее бесплатное питание на некоторое время.
Вскоре Финн вернулся, все так же молча. Она видела, что он хочет что-то сказать, но ее вполне устраивала тишина, созданная их совсем не неловким молчанием. В момент его возвращения, она снова сидела в кресле. Так, будто и не поднималась с него. Финн, кажется, поверил в это. Катерина улыбается, опустив голову и пряча лицо. Ей не нравилось находиться в этой своеобразной тюрьме, но выбора у нее не было, и она продолжала молча ждать.
Стук двери выдернул девушку из ее мыслей. Она подняла взгляд и увидела Эстер Майклсон в ее новом теле. Одну руку ведьма положила на лакированный гроб, поблескивающий в свете, что лился в окно комнаты. Катерина вскакивает с кресла, подлетая к гробу. Она обходила его со всех сторон. Снова и снова. Движения плавные, когда она ведет рукой по гладкой поверхности гроба, слегка прогибаясь. Ей все равно, что Майклсоны наблюдают за ней. Ей вообще все равно, и если бы не уговор с Эстер, она прямо сейчас открыла бы крышку гроба и избавилась от чертовой Елены. Но нет, надо терпеть, пока ведьма Майклсон не даст ей разрешение. За это она и ненавидела семью Древних, они вечно обламывали весь кайф: к жизни, к безумию, к манипуляциям, к мести. Каждый останавливал по своему, но всякий раз она проклинала всю семейку.
Майклсоны вышли из дома на задний двор, забирая с собой гроб Елены. Катерина поднялась с места и подошла к окну. Она внимательно смотрела за тем, что делали эти двое во дворе, и даже не попыталась отойти, когда Финн вернулся в дом. - И мы будем просто ждать? - Она складывает руки на груди, поворачиваясь лицом к ведьмаку. Она и сама прекрасно знала, что других вариантов у них нет. - Значит, ты Финн. Старший брат. - Они изгибает бровь. - Каково это снова вернуться к жизни и снова пытаться убить своих родных? - Пирс не была образцово-показательной матерью, но никогда бы не решилась убить своего ребенка. Наоборот, она совершала безрассудные сделки для того, чтобы спасти свою дочь.

Она стояла у окна. Такая хрупка и человечная, что можно было лишь посочувствовать. Только сейчас я уловил в ней знакомые нотки. Той, что стала жертвой ритуала. после которого вся наша семья превратилась в монстров. В том или ином смысле. Изменения не обошли никого. Даже мать, которая не потеряла своей ведьмовской сущности теперь была монстром, который живет лишь мыслью о том, как убивает своих детей. Это пугало, но я был хорошим сыном и старался поддерживать ее во всем. Даже в этом. Не задумываясь соглашался на любые жертвы, как тогда, несколько лет назад, когда я готов был пожертвовать собой, чтобы вся семья Первородных стала лишь пустым воспоминанием. Тогда все пошло не так. Как и в Новом Орлеане. Черт, да все постоянно идет не так, не проще ли искать другие способы, или отступиться, сохраняя себе жизнь? Я никогда не расставался ос здравым смыслом, в отличии от моих родителей, но я был рад больше не быть кровожадным монстром, коими еще оставались мои братья и сестра. Одна из сестер.
Я подошел к тому же окну, около которого стояла брюнетка. Нас разделяло всего несколько сантиметров, и я мог внимательно рассмотреть ее. Я не ошибся, она была такой же, словно Татья только что сошла с рисунка одного из моих братьев. - Татья? - Я слышал, что мой голос дрогнул. Как это возможно? Да, мама была сильной ведьмой, но я не мог и представить, что она решится воскресить ту, чья кровь сделала нас вампирами. - Нет, ты не Татья, - в ней было что-то необъяснимое. И именно это дало мне понять, что я ошибся. Это не она. Просто похожа. Идентична, можно сказать, если бы только не этот звериный взгляд и дикое желание обратиться в вампира. - А что насчет связи? Ты же умрешь, как только погибнут Первородные, - я усмехнулся, а девушка лишь смерила меня взглядом полным презрения. Ладно - ладно, молчу и не лезу к той, что готова убить меня, даже будучи человеком.
Я перевел взгляд на окно, точно ощущая присутствие кого-то постороннего. Вот все и началось. Интересно, кто посетил этот городок, чтобы распрощаться с той, что лежит в этом гробу. Я мог бы спросить у девушки, кто покоится там, но все говорило о том, что она не будет со мной откровенничать. Эстер повернулась куда-то лицом, и я попытался увидеть, кто же откликнулся на мой призыв. Каким же неприятным сюрпризом для меня было увидеть здесь старшую сестру. Одна мысль о том, что она тоже может пострадать, оказавшись на пути у мести мамы, заставила меня напрячься и с удвоенным вниманием наблюдать за происходящим. Никлаус, очевидно, снова был не слишком рад увидеть женщину, что родила его. Это было видно по взглядам. Я знал, что Эстер не отпустит своих детей просто так, но все же, когда Никлаус собрался уходить, поспешил к двери. - Уже уходишь, брат? - Выйдя на крыльцо, я остановился. Взгляд скользнул по братцу-гибриду. Как я люблю те моменты, когда он растерян и зол одновременно. Просто радость для глаз моих. Переведя взгляд на Фрею, я улыбнулся. Ну, вот и встретились.

Эстер была той еще тварью. И отрицать это было бы просто глупой ошибкой. Не удивительно, что все члены этой семьи были по своему безумны. Они пошли от Майкла и Эстер, которых сложно было назвать примерными родителями. По крайней мере, того, что знала Катерина, было достаточно, чтобы сделать определенные выводы. Она была знакома почти с каждым членом семьи, и никого из них не могла назвать образцом порядочности. Возможно, раньше Элайджа вызывал у нее хоть какие-то мысли, что в этой семье могут быть исключения, но потом он предал ее. Променял на Никлауса, от чего ненависть к гибриду возрастала. А ведь когда-то лорд Никлаус нравился ей своим притягательным обаянием. Интересный мужчина, который умел нравится, но, к ее сожалению, был слишком безразличен к ней. Тогда она выбрала его брата. И тогда же была обречена либо на смерть, либо на вечное бегство от монстра, что поселился в душе Майклсона.
Она не заметила, как вернулся старший брат семейства. Его голос выдернул ее из собственных мыслей. Он назвал ее именем той, кого она молча ненавидела всю свою жизнь. За то, что она стала той, чья кровь стала использована в ритуале. За то, что когда-то в нее были влюблены оба брата. Она не могла их винить, потому что двойники были излишне привлекательны, и она прекрасно это знала, умело этим пользуясь. Но в тот момент, осознание того, что до нее, пусть и несколько сотен лет назад, была другая девушка, ранило Катерину, создавая в ее сердце ненависть. Но Финн, кажется, сам понял свою ошибку и предпочел заткнуться. Правильно сделал, - подумала Пирс, которая готова была высказать Майклсону, как же ее достало его семейство, со всеми своими проблемами, параноидальными идеями, ритуалами, мамашей-психопаткой и двойником, из-за которого Никлаус чуть не убил ее любимую. Следующая фраза заставила девушку задуматься. Вроде бы, она обсуждала с Эстер вариант того, что ее связь с сиром будет разорвана. Таким образом, если все получится, Катерина должна была стать единственным вампиром, что не будет связан с семьей Майклсонов. И смерть их не принесет ей ничего, кроме тонны радости и злорадства.
Она чуть не выскочила в окно, заметив знакомую фигуру. Никлаус. Собственной персоной. В тайне она даже начала надеяться на то, что он будет первым, кого Эстер решит убить. Ей не терпелось сыграть свою роль в происходящем, стать вампиром, перестать быть слабой и иметь возможность потягаться с древним в силе и сарказме. А иначе никак. Их встреча, в любом случае, была бы построена на ненависти, пронесенной через годы. Это мутировала ее влюбленность, сдобренная страхом, отчаянием, желанием жить и яростью, что появилась в ней, когда она узнала, что он убил всю ее семью. И теперь она могла отомстить ему.
Финн вышел на крыльцо, а Катерина приникла к окну, пытаясь услышать хоть одно слово, сказанное Майклсонами. Эстер нужно было всего лишь махнуть рукой, чтобы брюнетка появилась и исполнила свое предназначение, но ведьма что-то не торопилась, видимо, хотела насладиться растерянностью своего сына.

Отредактировано Katherine Pierce (2016-04-21 16:25:38)

Мама была довольна. Я видел это по ее лицу. Она была счастлива от того, что смогла на несколько шагов обыграть своего сына. Я же чувствовал лишь беспокойство за то, что она может навредить и своей дочери, что тысячу лет назад отдала сестре. Пытался ли я увидеть на ее лице хоть каплю раскаяния за этот поступок? Пытался, но, увы, наша мать была неспособна на подобные эмоции. Даже когда Фрея стояла прямо перед ней, зло глядя на нее, Эстер оставалась спокойной, будто эта девушка ничего не значила в ее жизни. Меня это задело, но я, по привычке, промолчал, оставаясь послушным сыном, который следует за своей ненормальной матерью, выполняя любые ее прихоти.
План Эстер провалился, на приглашение отозвались только двое. Но, кажется, мать это не сильно расстроилась. Главная ее цель, Никлаус, была на месте, и она не стеснялась это афишировать. Каждое слово, что произносила Эстер, по ее мнению, должно было привлекать внимание Никлауса, заманивать его в ее ловушку. Она обещала ему подарки. Как будто бы у него был день рождения. Она и меня, пожалуй, использовала как подарок семейству. Нежданный и, кажется, не особо радостный. В глазах Фреи отражалось удивление и радость. Я чувствовал, что она рада моему появлению. Даже попыталась остановить Ника, чтобы тот не набросился на меня немедленно. Бедная, наивная девочка, защищающая монстра, что ненавидит свою семью настолько, что возил всех в гробах. У каждого из семьи была возможность выбрать другой путь, избавиться от монстров, в которых превратились их родные тела. Но каждый из них предпочел свой путь. Клаус же смотрел на меня с такой злостью, что если бы можно было убить взглядом - то он бы это сделал. Что ж мне нравилось такое внимание, но, по всей видимости, не я был главной звездой сегодняшнего мероприятия.  Вальяжно спустившись по лестнице, я прошел мимо брата и сестры, остановившись рядом с гробом той, кого мать назвала Еленой Гилберт. Понятия не имею, что сделала эта девушка, и почему Клауса вообще должна волновать ее смерть, но выяснять это сейчас не было ни времени, ни желания.
Мама махнула рукой в сторону дома, и я знал, что это значит. Время шло. Эстер коснулась крышки гроба, откидывая ее и являя миру... Девушку, что я только что оставил в доме. Нервно сглотнув, посмотрел на окно, шторка еще колыхалась, значит дамочка только что отошла. Это было невероятно, я хотел объяснений. - Посмотри на нее в последний раз, сын мой, - Эстер говорила с Клаусом, словно не замечая моего удивления. - Последняя надежда на создание гибридов, - матушка улыбалась, глядя на своих детей. По лицо Клауса можно было понять, что он точно знал, о чем сейчас говорила Эстер. - Кстати, ты знал, Никлаус, что эта девушка снова человек? - Эстер задала свой вопрос ровно в тот момент, когда дверь дома скрипнула. Машинально, я задержал дыхание, совершенно запутавшись в ситуации и не понимая, что будет дальше. Эта семейка точно сумасшедшая. И я часть этой семьи.

Находясь под защитой, было не страшно. Точно зная, что никто и притронуться к ней не сможет, Катерина стояла у окна и ловила каждый жест матери Майклсонов. Терпения не хватало, и она искренне подумала, что если все так и будет тянуться, она просто выйдет из дома, нарушая планы Эстер. Ей было плевать на то, что готовила женщина для своих детей. Все, чего она желала - лежало сейчас в гробу, и у нее, Елены, было всего несколько мгновений, чтобы попрощаться с жизнью. Только вот, она не могла этого сделать, так как спала беспробудным сном. Катерина была благодарна тому, кто сделал это с Гилберт. Она готова была расцеловать этого человека, пожать ему руку, а потом свернуть шею, чтобы не возникало соблазна вернуть двойника к жизни.
Ведьма открыла гроб, а Кэтрин едва удержалась от того, чтобы не вырваться наружу, сметая все на своем пути, стремясь избавить это мир от этой твари, что лежала в гробу. Все, что нужно, чтобы снова стать самой собой - сжечь эту девицу. И совершенно не важно, что Эстер потребует в качестве платы.
К счастью, Майклсон сделала этот жест, который был знаком. Дважды Катерину не надо было приглашать, она уже направлялась к выходу из дома. Замешкавшись на несколько секунд, девушка набрала полную грудь воздуха, открыла дверь и перешагнула через порог, все еще скрывающий ее от гостей. Ее взгляд встретился с встревоженным взглядом Финна, который, похоже, совсем потерял суть происходящего. Он смотрел на Елену, переводя взгляд на Катерину, и это заставило последнюю улыбаться. Искренне. Она чувствовала, что победила двойника, добилась своей цели и стала лучше, чем она. Хотя, она всегда была лучше, просто не все разделяли это мнение. Складывая руки на груди, она посмотрела на древнего гибрида. Она ненавидела этого мужчину за то, как он разрушил ее жизнь. Но в то же время она была благодарна за то, что он именно он дал ей возможность существовать вечно.  не сбеги она тогда, кто знает, где сейчас покоилось бы ее тело, и осталось бы от него хоть что-то, кроме праха?
Изящной походкой, отличающей ее от всех остальных двойников, она спустилась по ступенькам. Похоже, пока она мешкала, готовясь к выходу, тут произошло нечто интересное. Ей было жаль, что она пропустила момент, когда блондинка оказалась на земле. Но сейчас ее мало это волновало. Переступив через хрупкую на первый взгляд девушку, Кэтрин подошла к Эстер и Финну, стоящим около гроба. Она наклонилась к спящей девушке, всматриваясь в ее лицо. - Наконец-то, - она тихо выдохнула, получая удовольствие от происходящего. Ей нужно было всего лишь поджечь гроб, но она медлила, как обычно играя с Майклсонами в свою собственную игру. Выпрямившись, она развернулась на каблуках и посмотрела на гибрида. - Надеюсь, ты скучал, Никлаус, - она нагло улыбнулась. - Кэтрин! - Эстер была недовольна тем, что брюнетка медлила. Картинно закатив глаза, Пирс забрала из рук ведьмы зажигалку и поднесла ее к гробу, подготовленному к торжественному сожжению, а потому резко пахнущему бензином. Огонь вспыхнул слишком быстро. И Кэтрин улыбнулась, наблюдая, как языки пламени расползаются по лакированной поверхности. Теперь она действительно была единственной и неповторимой.

Некоторое время я молча переводил взгляд с одной девушки на другую. Одинаковые. Только у моей новой, живой знакомой была совершенно другая прическа. Впрочем мирно спящая девушка меня не волновала. Совсем. Мне хотелось поскорее разобраться в происходящем, а потом уже задавать вопросы. Наконец, вспомнив, что я должен был вообще делать, я прочитал небольшое заклинание, которое должно было временно оградить гроб и брюнетку, ту, что ходила своими ногами, а не лежала на белой подушечке. Если мама не ошиблась, то Майклсон попробует остановить церемонию. Спасти девушку, что, к слову, было совсем не в духе Никлауса. Он манипулировал, убивал, наказывал, но не спасал. Именно это зарождало в душе моей сомнения насчет плана матери. Я сомневался в том, что у нее хоть что-то получится, но, тем не менее, покорно молчал, ожидая следующих указаний.
По идее, я должен был защитить мать. Но Фрея... Милая Фрея, которую я потерял тысячу лет назад. Рука просто не поднималась сделать что-то против нее. Я стоял как завороженный, как будто просто наблюдал за сценой, что развернулась передо мной. Я был уверен, что Эстер сама защитит себя, и сейчас, видя как ее тело отлетает в сторону мое лицо даже не дрогнуло. Фрея была сильна. Впрочем, я убедился в этом в то время, когда был запечатан в ее кулоне. Сейчас же она не прибегала к помощи, не просила поделиться силой, она справлялась сама. И, что и говорить, у нее отлично получалось. Пока мать не отплатила ей той же монетой. С силой сжать зубы, чтобы не подбежать к сестре, помогая подняться на ноги. Казалось, что прошла целая вечность, пока я пытался сдержать порыв, рвущийся из души. Но за меня уже все сделал Никлаус, шокированный появлением брюнетки, но все равно заботливо помогающий Фрее встать.
Все становилось на свои места, когда незнакомка обратилась к моему брату. Что бы она не значила в жизни Майклсона, Эстер явно хотела использовать это против него. Информация, которой все-таки поделилась со мной моя мать была ничтожно мала, да и я не до конца понимал, что особенного в крови незнакомки. Планировал спросить об этом позднее, но Клаус безжалостно вырвал сердце Эстер, показывая монстра, что жил в его душе. Гроб вместе с девушкой исчезал в пламени, оставляя о ней только память. Когда Никлаус приблизился к брюнетке, я не волновался за ее жизнь, а одного взгляда на меняющееся лицо девушки хватило, чтобы понять, что Эстер сдержала обещание, данное брюнетке. Катерине, как назвал ее мой брат. Темные венки выступили под ее глазами, а глаза потемнели. Ровно на пару мгновений, но я догадывался, что сейчас она ликовала. Я не боялся своего брата. И был точно уверен в том, что у него не получится добраться до брюнетки. Но стоило страху мелькнуть в ее глазах, и я, как запрограммированный, сворачиваю брату шею, наблюдая, как его тело падает на землю. Занести его в дом не составляет никакого труда. Положив его посреди комнаты, в которой еще совсем недавно проводила свое время Катерина, я советую девушке убираться, дабы избежать гнева древнего гибрида. Получив категоричный отказ, я лишь пожал плечами, напомнив брюнетке о заклинании защиты, подхватил сестру под руку и вывел прочь из комнаты, чтобы найти место, где мы могли бы поговорить.